Активисты движения Тайная орфографическая полиция — Letatlin. Журнал о тех кто делает свое дело.

«Казнить нельзя помиловать» тех, кто не умеет ставить запятые в публичных текстах. Мы побеседовали с Полиной и Павлом, создателями и активистами движения «Тайная орфографическая полиция», которые уже 2 года исправляют ошибки на вывесках, памятниках и в прессе.

— Расскажите, как всё началось и когда? — Паша: Всё началось с Поклонной горы, 23 февраля 2013 года. Мы нашли ошибку на памятнике, и исправить её нам удалось только к 9 мая этого года. Ошибка состояла в том, что было написано «Пропавшим безвести солдатам без могил». На самом деле, мы уже сто раз это рассказывали в интервью (смеётся).

— Ну да, я слышала эту историю. Поздравляю с победой! Но это же не единственная ошибка, которую вы исправили за это время… —Полина: Ну, конечно, нет… Мы исправили очень много вывесок, несколько памятников и большое количество текстов, появлявшихся в прессе.

— Как конкретно вы доносите правки до авторов текстов? — Полина: Пишем лично. Что касается памятников и других публичных текстов в городе, направляем обращения в различные инстанции… Чаще всего не по одному разу. Паша: У нас есть такой человек, Пётр… Он у нас вообще профессионал в этом деле, писать во всякие инстанции… (смеётся). Он пишет примерно 10 обращений каждый день. — И сколько из них «выстреливает»? — Паша: Очень мало. С этим памятником на Поклонке мы, почти не переставая, писали. И удалось всё только вот спустя 2 года.

— Вы просто посылаете письмо о том, что есть ошибка? — Полина: Нет, мы всегда говорим, как её исправить. И даже предлагаем бесплатные корректорские услуги. Паша: Но, между нами, мы очень хотим зарегистрировать юридически корректорскую службу, возможно, под «брендом» «Тайной орфографической полиции», чтобы помогать людям исправлять их тексты и получать за это некое вознаграждение.

— Исправлениями только вы втроём занимаетесь? Или у вас есть последователи? — Полина: Это сложный вопрос. Последователей-то много. Но часто бывает, что люди не знают сами, как и куда написать. Или знают, но у них не выходит. Например, к нам обратился человек из Дмитрова, который попробовал сам подать прошение об исправлении ошибки. У него не очень получилось, поэтому ему помогли мы. А ещё недавно школа в одном из российских городов устроила конкурс: школьники бегали по городу и исправляли ошибки… Прислали потом кучу видео и фоток, так здорово! — Но всё же в формате постоянной методичной работы по исправлению ошибок функционирует только московский филиал Полиции? — Паша: Фактически да. Получается такая схема. У нас около 4 тысяч подписчиков в группе Вконтакте. И вот, какая-то часть из этих 4 тысяч периодически присылает ошибки, которые они видят в своих городах. Но исправляем всё это, однако, мы… Полина: Были попытки организовать филиалы в других городах и даже странах, например, в Казахстане. Потому что страна двуязычная, вывески в больших городах дублируются на русский, и там очень много ошибок. Паша: Это вообще наша задача сейчас — расширять движение до всероссийских и международных (в пределах СНГ, конечно) масштабов. Мы хотим открывать в разных городах филиалы, которые бы работали автономно, так же, как наше московское отделение. Полина: Но, если серьёзно, это пока не очень хорошо работает. — Как вы думаете, почему? — Паша: Люди не хотят брать на себя ответственность и заниматься этим ежедневно. Пару раз что-то исправить — это прикольно. А вот на постоянной основе за бесплатно… Полина: Хотя, конечно, у нас есть единомышленники, которые нам очень помогают. То есть Полиция сегодня — это не только я, Паша и Пётр. Совсем нет. Например, у нас был человек, который регулярно вычитывал «Российскую газету» и в каждом номере, а это ежедневная газета, находил ошибки (смеётся).

— А редакция? −Паша: Да им как-то всё равно было (смеются). Они не ответили нам ни разу. Хотя мы по-разному пытались с ними связаться… А я в выходных данных не нашёл даже позиции корректора. Мы им какое-то время писали изо дня в день, но в определённый момент перестали… Поняли, что это бесполезно. — Я знаю, ещё какая-то история с газетой Metro была. — Полина: Ой, да. Это довольно смешно. Мы долгое время их правили, с такой же периодичностью, как и «Российскую газету». А потом Metro написали о нас репортаж… и допустили в нём ошибку (смеётся). Но в итоге мы с ними подружились. Паша: Да и вообще положительные исходы — не такая редкость. Я как-то писал в Пермь, там была ошибка на автобусной остановке, и нам через месяц ответили. Написали благодарность, послали фотку, что всё исправили. Госслужбы чаще всего открыты для подобного сотрудничества. Полина: Хотя иногда бывают очевидные отписки, причём не очень приятные. С тем же памятником на Поклонке… Паша: Да, пришла отписка Департамента культуры, что ошибка на памятнике — авторское право. Мол, чтобы исправить ошибку, нужно уладить вопрос с автором. А автор памятника уже, конечно, умер…

— Какова цель общая цель вашей деятельности? Зачем вы исправляете ошибки? — Полина: Для сохранения нормы. Мы правим ошибки исключительно в публичных текстах, это наша принципиальная позиция. Если человек пишет неграмотно как частное лицо — плевать. Не все обязаны быть профессионалами, это очевидно. Но если речь о публичном тексте, то все нормы должны быть соблюдены. — Ну ведь мы с вами как филологи понимаем, что норма движется. Есть даже такая точка зрения, что носитель языка может говорить как угодно. Мол, узус диктует норму и всё такое… — Полина: Согласна, русский язык очень подвижен. Но всё же не стоит утрировать. Русский кодифицирован, есть определённые правила. И есть такие участки языка, где разграничение нормы и не нормы можно назвать весьма чётким. — Как думаете, почему тогда столько ошибок? — Паша: Потому что отношение такое в обществе. Всем всё равно. А мы стремимся это исправить. И вот когда всем станет не плевать, «Тайная орфографическая полиция» будет уже не нужна. — А почему вы такие тайные-то? —Полина: Мы хотим донести мысль, что каждый активист должен быть действующим лицом. Каждый наш подписчик должен стать активным членом!

— То есть не из-за преследований со стороны тех, кто составляет тексты с ошибками? — Полина: Да их и нет, по сути. Меня правда как-то нашли Вконтакте после исправления ошибки в ТЦ, угрожали «дать в рожу». Ну я ответила: «Это вряд ли, ребят»… И всё хорошо закончилось. Знаешь, в Интернете ходит баян про грэммар наци, что филологи побили кого-то за низкий уровень грамотности… Но у нас как-то пока немножко наоборот (смеётся).

Текст: Юля Шубина
Фото: Ира Борисова

Группа Б.Б.Ч.К.

Кристина Сердюкова и её домашняя кондитерская

Абстрактный хип-попер Данила Покров

Поэт Игорь Малинин

Мастерская украшений Кристины Лапшиной

Летатлин Спб, психологи Глазов и Семенов

Летатлин Спб кафе Декабрист, шеф-повар Сергей Соколов

Летатлин Спб, мастерская украшений Марии Серовой